В НАЧАЛЕ НЕДЕЛИ В ЦЕНТРЕ СКАНДАЛА ОКАЗАЛАСЬ СЕТЬ КОФЕЕН «КОФЕМАНИЯ»
Москвичка Ольга Грачёва рассказала, что в одной из кофеен, в аэропорту Шереметьево, официант запретил её знакомой кормить младенца грудью, сославшись на устав заведения. Девушка была в одежде для кормления (то есть даже не с обнажённой грудью), но и этого оказалось недостаточно. Менеджмент сослался на то, что кормление младенцев не соответствует интересам посетителей. Разбираемся, кому мешает публичное кормление грудью и насколько законны попытки его ограничить.
Конфликты вокруг кормления грудью случались не только в России. Например, несколько лет назад в Великобритании в отеле Claridge’s кормящую грудью мать попросили прикрыться. И официант, и менеджер, со слов женщины, были с ней вежливы, но настойчиво рекомендовали воспользоваться платком — такова политика заведения. Женщина парировала, что в ситуации, когда она прикрывается салфеткой, кормление становится более заметным. Любопытно, что и закон был на её стороне. С 2010 года в стране запрещено требовать, чтобы кормящая женщина покинула общественное место — будь то кафе, магазин или автобус, — так что ситуация с гостиницей обернулась флешмобом: несколько десятков матерей вышли к зданию отеля и начали кормить детей грудью.
На прошлой неделе похожая история произошла в Дании: пользователь фейсбука рассказал, что его жену, кормившую ребёнка грудью, заставили покинуть магазин Disney в Копенгагене. Через несколько дней представители компании принесли извинения, пообещали добавить в магазины специальные знаки о том, что кормить грудью у них можно, а персонал тренировать получше. Закон защищает право женщины на публичное кормление грудью не только в Великобритании, но и, например, в Австралии и сорока девяти штатах США — но это не значит, что на практике матери не сталкиваются с ограничениями и дискриминацией.
Лола Тагаева, шеф-редактор телеканала «Дождь» и мама годовалой дочери, рассказывает, что спокойно кормила ребёнка на публике. Она делала это в специальной одежде, приспособленной для кормления, — так ей было комфортнее. Тагаева говорит, что никогда не сталкивалась с осуждением, но если бы такое произошло, стала бы отстаивать свои права. «Я считаю, что это наша битва за просвещение общества. Потому что у него очень противоречивый подход к женщине: от неё требуют обязательно родить и при этом оставаться социально успешной, — считает она. — Если ты рано вышла из декрета и общаешься с людьми, то ты мать-кукушка, и общество тебя порицает. Если ты сидишь с ребёнком, то с тобой не о чем разговаривать, потому что ты курица-наседка, и общество списывает тебя со счетов. То же касается кормления: если ты пользуешься смесью, ты плохая мать и не заботишься о его иммунитете. Если кормишь ребёнка там, где он непосредственно захотел есть, ты фрустрируешь всех вокруг. Проблема, мне кажется, в том, что люди почти не осознаю́т, что кормление ребёнка — это не прихоть, а удовлетворение его жизненной потребности».
Молодые матери в традиционных обществах действительно сталкиваются с диаметрально противоположными установками. С одной стороны, они обязаны следовать культу грудного вскармливания (независимо от обстоятельств их жизни и состояния здоровья), с другой — всячески скрывать от людей сам процесс кормления, даже если это очень неудобно и матери, и её ребёнку.
На самом деле противники публичного кормления исходят из пуританского соображения: нечего обнажать грудь на публике. Вячеслав Голенев, адвокат Московской коллегии адвокатов «Железников и партнёры» так и говорит: в законе об административных правонарушениях есть норма о соблюдении общественного порядка (а правоприменители трактуют её достаточно широко), за нарушение которой полагается административная ответственность: «Любая условная кофейня или другое заведение общепита может быть оштрафовано по Кодексу об административных правонарушениях, если не обеспечило соблюдение требований к публичному порядку». Права посетителей при этом не защищены: в законе о защите прав потребителей просто не упоминается кормление грудью, то есть формально внести запрет на кормление в свой устав может любая точка общепита.
Почему одних и тех же людей не оскорбляет глубокое декольте официантки из рекламы пива, но глубоко ранит кормящая грудь, с видом которой большинство знакомо с детства?
«Напрямую запрет на кормление грудью в уставе кофейни не противоречит законодательству РФ», — подтверждает Юлия Андреева, руководитель проектов адвокатского бюро «S&K Вертикаль». Но даже юридически на ситуацию можно посмотреть иначе. «Кормление грудного младенца — процесс физиологический, без его осуществления ребёнок не может продолжать нормальную жизнедеятельность. То есть это такой же физиологический процесс, как и посещение уборной. Рестораны не могут ввести запрет на подобные процессы — поэтому они оборудуют специальные места. На мой взгляд, они обязаны оборудовать комнату матери и ребёнка или же прописать возможность кормления, например, в специальной одежде».
Кормление в спецодежде можно было бы считать компромиссом (хотя посетительнице «Кофемании» и это не помогло), но и к нему возникает множество вопросов. Под одеждой для кормления чаще понимают многослойную одежду или вещи со специальным « встроенным» карманом, при помощи которого можно как будто незаметно «приложить» младенца к груди. На форумах матерям советуют кормить в слинге, фартуке или в специальной накидке для кормления. Стоит ли говорить, что кормительные вещи редко бывают привлекательными, в них просто жарко, особенно летом, да и сам процесс кормления выглядит гораздо более нарочитым? Почему нельзя считать специальной просто одежду на пуговицах — ведь её легче расстегнуть? Значит ли тот факт, что мать зашла перекусить в джинсовой рубашке или кардигане, что она попирает общественные устои? Почему одних и тех же людей не оскорбляет глубокое декольте официантки из сексуализированной рекламы пива, но глубоко ранит кормящая грудь, с видом которой большинство знакомо с детства?
Кормить младенца в комнате матери и ребёнка или туалете тоже готовы не все: первая предназначена для смены подгузников и пеленания, во втором негигиенично и некомфортно находиться долго. Студентки Университета Северного Техаса даже выпустили по этому поводу серию постеров — сфотографировавшись в узких и грязных кабинках общественного туалета и сопроводив снимки подписью «Bon appétit». Рассчитать время так, чтобы кормить ребёнка только дома, практически невозможно: младенцы требуют еды раз в пару часов. Иными словами, кормящая мать, следуя ограничениям, должна оставаться в квартире наедине с ребёнком месяцами, отказываясь от привычного образа жизни и любимых мест. Растиражированный в поп-культуре образ семьи, которая переезжает из родного города в пригород, чтобы ребёнку было приятнее, только подпитывает эту идею.
Редактор и переводчица Анна, дочке которой скоро исполнится четыре года, рассказывает, что недавно в кафе её попросили, чтобы её ребёнок вёл себя потише — хотя до последнего времени таких ситуаций не возникало. «Это, наверное, оправданно, но мне хотелось бы, чтобы просьба была более вежливой», — говорит она. Она против прямых запретов: ответственность за то, чтобы дети не мешали другим, лежит на их собственных родителях.
Многие рестораторы говорят, что не против посетителей с детьми, и пускают в свои заведения семьи — правда, некоторые при этом подчёркивают, что дети не должны мешать другим посетителям и нарушать «комфорт большинства». «Kids friendly — это опасно: дети часто носятся по ресторану, в это время официант может выйти с горячим блюдом, плюс дети часто тревожат других посетителей, которые не готовы слушать крики и плач, а пришли, допустим, на романтический ужин, — говорит Дмитрий Левицкий, основатель группы компаний HURMA. — Поэтому, когда рестораторы просят следить за своими детьми, это не значит, что они не гостеприимны или не клиентоориентированы, они, наоборот, заботятся о своих посетителях». Не так давно Левицкий выложил на своей странице в фейсбуке сообщения гостьи его ресторана Meat Puppets Bar & Meatarea, которая попросила стейк прожарки well done, так как она беременна и не ест мясо «с кровью» — но представители ресторана это делать отказались, заявив, что это противоречит политике заведения.
На «комфорт» посетителей без детей ссылались и представители «Кофемании»: «Мы всегда стремимся сделать так, чтобы всем гостям было максимально комфортно, но у гостей зачастую разные взгляды на разные вопросы общественной жизни, порой совершенно противоположные. Мы всегда стараемся найти компромисс».
Некоторые общественные пространства в принципе запрещают приходить в свои заведения с детьми — вы наверняка видели отели «только для взрослых» или специальные «тихие зоны» в них. Так действует, например, чайная Treackles Tea Shop в Лондоне: прямого запрета на детей в кафе нет, но персонал всячески подчёркивает, что посетителям с детьми здесь не рады — как минимум ребёнка могут попросить ничего не трогать на столе.
Владелица Treackles Tea Shop Эллин Поттер говорит, что не имеет ничего против детей, но её заведение рассчитано на взрослых женщин: «Это не обычная сеть вроде Costa или Starbucks. Я не могу позволить себе снова и снова покупать сломанное». Римский ресторан La Fraschetta del Pesce, специализирующийся на свежей рыбе, повесил на двери табличку: «Из-за неприятных инцидентов, вызванных неприличным поведением, дети до пяти лет не допускаются в этот ресторан». «Они носятся вокруг столов, — сказал владелец заведения. — Они выливают оливковое масло на пол, переворачивают кувшины с водой, бросают солонки через весь зал, пытаются сломать мебель, они кричат, плачут и, самое главное, ненавидят рыбу». В России чуть больше года назад мать с ребёнком не пустили в московский бар «Стрелка» — впрочем, позднее, после скандала в соцсетях, администрация принесла ей извинения.
Вопрос, нужно ли создавать пространства, свободные от детей, спорный. С одной стороны, легко понять тех, кто устаёт от чужих детей — так же, как устал бы от любого другого незнакомого шумного человека в общественном месте. С другой — маленьких детей часто не считают «полноценными» людьми, поэтому их потребностями так легко жертвуют ради комфорта взрослых. То, что взрослый посетитель может мешать окружающим не меньше ребёнка — громко говорить и есть или, например, донимать незнакомых людей разговорами, — во внимание не принимают.
Пусть частные заведения формально и вправе установить на входе нечто вроде фейсконтроля, ссылаясь на то, что их посетителям соседство детей или взрослых (например, недостаточно хорошо одетых) неприятно. Но никто не мешает самим клиентам оставлять нелестные отзывы о нравах заведения, портить ему репутацию, а значит, влиять на выручку. «Кофемания», увидев реакцию соцсетей, извинилась и даже убрала пункт о запрете на публичное кормление из устава. По дороге, правда, потеряв не один десяток платёжеспособных матерей, которым не слишком понравилось, что их грудь и их ребёнок не слишком достойны этого заведения.
В желании сходить куда-то семьёй, не изменяя любимым местам и прежним привычкам, нет ничего противоестественного: ребёнок такой же член семьи, как и остальные
Юлия Андреева напоминает, что владельцы кафе и ресторанов должны соблюдать лишь ограничения, связанные с пребыванием несовершеннолетних детей в кафе, барах и ресторанах в ночное время без сопровождения взрослых. Исключительно же возрастных ограничений для посещения заведений общепита в российских законах нет.
«Нужно, конечно, понимать формат заведения — это скорее житейский, чем правовой разговор, — рассуждает Вячеслав Голенев. — Понятно, что есть кафе, где после десяти вечера начинается „специальная программа“ для взрослой аудитории. Или в заведении есть телевизор, где крутятся видео категории 14+ или 16+. Тогда теоретически в целях соблюдения Закона „О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию“ во внутренних правилах заведение может предусмотреть возможность не пустить посетителя и при этом будет исполнять требования закона. Но если это обычное кафе или ресторан, я не вижу, что может помешать родителям и ребёнку вместе сходить в него. Ведь ребёнок такой же гражданин, как и все остальные».
В отказе пускать родителей с ребёнком в общественное место (если это, конечно, не ночной клуб, куда с малышом и так не ходят) вообще сложно не увидеть дискриминацию. Не все родители хотят проводить время исключительно в «детских» местах, не все готовы или имеют возможность нанять няню. Да и в самом желании сходить куда-то семьёй, не изменяя любимым местам и прежним привычкам, нет ничего противоестественного: ребёнок такой же член семьи, как и остальные, и родители могут не хотеть проводить время без него. В конце концов, можно ли научить маленького человека спокойно вести себя в кафе, ресторане или галерее, если он попадёт туда только после совершеннолетия?
Никто не говорит, что родителям не нужно следить за ребёнком, думать, насколько комфортно ему будет в том или ином месте, и планировать, чем можно его занять, если ему станет скучно. Но для того, чтобы заведение стало комфортным для самых людей, в том числе и для семей, в нём не обязательно должны быть детская комната или специальная анимация. Бывает достаточно и минимальных мер: детских стульчиков или возможности попросить немного изменить блюдо (например, не добавлять соль или определённый ингредиент), чтобы оно подошло ребёнку.
Не стоит думать, что по умолчанию закрыты для детей даже «взрослые» пространства. Например, сенаторам США разрешили брать детей на работу. Лучшие из музеев современного искусства — как британский Tate Modern, американский MoMA и российский ГМИИ имени А. С. Пушкина — предлагают специальные семейные программы или дают игровые задания маленьким посетителям (например, скопировать известную картину), которые те должны выполнить, пока ходят с родителями по залам.
В некоторых странах идут ещё дальше и стремятся сделать города удобными для детей — например, увеличивают число пешеходных зон, как в Тиране, создают природные зоны, как в Роттердаме, отслеживают опасные для детей улицы и зоны, как в Боготе. Есть и совсем простые меры — например, нарисовать на автобусных остановках площадки для игры в классики. Возможно, будущее не в том, чтобы создавать отдельные пространства «для детей» или «для семей» и «для взрослых», а в том, чтобы сделать их комфортными для максимального количества людей — вне зависимости от возраста.