По мнению экспертов, ВС РФ исправил очевидную ошибку нижестоящих судов. Один из них отметил, что суды часто не рассматривают подобные иски по существу и отказывают в признании отсутствующего должника банкротом по формальной причине, учитывая сумму долга.
В 2017 г. Антон Тарло обратился в Арбитражный суд г. Москвы с заявлением о признании ООО «Элитстрой» банкротом по упрощенной процедуре отсутствующего должника. Рассмотрев заявление, суд вынес определение, в котором указал, что согласно п. 2 ст. 33 Закона о банкротстве заявление о признании должника банкротом принимается арбитражным судом, если требования к должнику – юридическому лицу в совокупности составляют не менее чем 300 тыс. руб., к должнику-гражданину – не менее чем 500 тыс. руб. и указанные требования не исполнены в течение трех месяцев с даты, когда они должны были быть исполнены. В случае нарушения этих условий судья арбитражного суда отказывает в принятии заявления о признании должника банкротом. Ввиду того что в случае рассматриваемого дела сумма основного долга составила менее 300 тыс. руб., суд отказал в принятии заявления Тарло о признании ООО «Элитстрой» банкротом.
Девятый арбитражный апелляционный суд оставил решение нижестоящего суда без изменения, отклонив доводы апелляционной жалобы о наличии у ООО «Элитстрой» признаков отсутствующего должника.
Стоит отметить, что постановление 9ААС содержит противоречивую мотивировку. Так, сначала указывается, что суд «приходит к выводу о наличии оснований для удовлетворения апелляционной жалобы и отмены определения арбитражного суда, принятого с нарушением действующего законодательства Российской Федерации». При этом окончательный вывод сводится к тому, что суд первой инстанции принял определение с учетом правильно установленных обстоятельств и правильно применил нормы материального и процессуального права.
Тарло не согласился с решением суда апелляционной инстанции и обратился с кассационной жалобой в Верховный Суд.
Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ посчитала, что суды первой и апелляционной инстанций допустили нарушения норм материального и процессуального права. В Определении ВС РФ № 305-ЭС18-1779 указано, что суды не учли следующее: банкротство отсутствующего должника осуществляется в соответствии с особенностями, установленными § 2 гл. XI Закона о банкротстве. Согласно п. 1 ст. 227 этого закона, в случаях, если гражданин-должник или руководитель должника – юридического лица, фактически прекратившего свою деятельность, отсутствует или установить место их нахождения не представляется возможным, заявление о признании отсутствующего должника банкротом может быть подано конкурсным кредитором, уполномоченным органом независимо от размера кредиторской задолженности. Заявитель должен представить доказательства фактического прекращения деятельности должника, а также доказательства отсутствия руководителя должника либо невозможности установления его местонахождения. При этом размер кредиторской задолженности не имеет значения для целей введения упрощенной процедуры банкротства.
ВС РФ пришел к выводу, что у суда первой инстанции отсутствовали правовые основания для отказа в принятии заявления Тарло, а суд апелляционной инстанции его ошибку не устранил. Обжалуемые судебные акты были отменены. Дело направлено в Арбитражный суд г. Москвы для рассмотрения вопроса о принятии заявления Тарло к производству.
Комментируя определение Верховного Суда, старший юрист CAF Group Алексей Капустин обратил внимание на то, что ВС РФ обнаружил в решениях судов первой и апелляционной инстанций неправильное применение положений законодательства о банкротстве. «Ошибка нижестоящих судов выразилась в том, что ими были вынесены решения об отказе в признании отсутствующего должника банкротом по формальной причине – долг менее 300 тыс. руб. Иск по существу не рассматривался. По этой причине суды часто отказывают в удовлетворении требований кредиторов о признании должников банкротами, – отметил он. – Однако Закон о банкротстве обязывает суд рассмотреть иск по существу, если установлен факт отсутствия должника. При этом указанный формальный признак не является основанием для отказа в рассмотрении иска о банкротстве».
Алексей Капустин отдельно заметил, что в данном деле нет особенностей, не характерных для судебной практики в области банкротства. «Представитель истца последовательно подавал ходатайства в рамках процессуального законодательства, – отметил он. – Удивляет тот факт, что суды первой и апелляционной инстанций не учли вполне конкретное требование Закона о банкротстве».
С ним согласился руководитель проектов Адвокатского бюро «S&K Вертикаль» Андрей Корницкий. Он подчеркнул, что ВС РФ исправил очевидную ошибку нижестоящих судов, и добавил, что она редко встречается на практике.
Аналогичного мнения придерживается руководитель проектов Бюро присяжных поверенных «Фрейтак и Сыновья» Виктор Спесивов. По его словам, подобные ситуации возникают нечасто. Как правило, вопрос о признании отсутствующего должника банкротом поднимается, когда дело о банкротстве возбуждено по общим основаниям, а сумма задолженности перед кредитором составляла 300 тыс. руб. или более.
Он также отметил, что ранее на практике суды действительно часто отказывали в принятии заявления о банкротстве отсутствующего должника, сумма задолженности которого составляла менее 300 тыс. руб., игнорируя довод заявителя о том, что в этом случае ограничительный порог суммы задолженности применяться не должен. «Тот факт, что Верховный Суд дал разъяснения о необходимости принятия заявления о признании отсутствующего должника банкротом вне зависимости от суммы требований только сейчас, объясняется тем, что ранее в отношении таких должников заявления о банкротстве подавал уполномоченный орган, который в случае отказа суда мог самостоятельно исключить должника из ЕГРЮЛ как отсутствующего, либо вместо кредитора, заявление которого суд не принимал по причине якобы недостающего размера задолженности, в суд обращался другой кредитор, сумма задолженности перед которым превышала необходимый порог, после чего дело о банкротстве возбуждалось и кредитор с небольшим требованием мог включиться в реестр, – пояснил Виктор Спесивов. – Кроме того, в банкротстве отсутствующих должников заинтересовано не так много субъектов в силу небольшой экономической целесообразности данного действия».
Оксана Оноприенко, Марина Нагорная