Фабула
Алексей Хмыров был гендиректором ООО «Магнит-НН» с 1999 по 24 августе 2020 года. Участниками «Магнит-НН» при этом являются Олег Сорокин и Вячеслав Монахов с равными долями по 50%.
В январе 2021 года суд принял к производству заявление ООО «Магнит Инвест» о признании «Магнит-НН» банкротом, основанное на неисполнении решения суда о взыскании с должника долга по кредиту и процентов.
В марте 2021 года суд признал ООО «Магнит-НН» банкротом по упрощенной процедуре отсутствующего должника. Было введено конкурсное производство, а требования «Магнит Инвест» в размере 24,5 млн рублей включены в третью очередь реестра.
При этом в решении было указано, что «Магнит-НН»:
-
не сдает бухгалтерскую отчетность с 2019 года;
-
сведения о его гендиректоре, содержащиеся в ЕГРЮЛ, недостоверны с 22.09.2020 года;
-
отсутствуют доказательства наличия у должника имущества;
-
«Магнит-НН» не ведет хозяйственную деятельность ввиду отсутствия единоличного исполнительного органа и наличия конфликта между участниками;
-
данные бухгалтерского баланса за 2018 год не могут объективно отразить состояние «Магнит-НН».
В апреле 2021 года конкурсный управляющий направил Алексею Хмырову запрос о предоставлении документов и сведений. В ответ на запрос Хмыров передал печати «Магнит-НН», сведения о регистрации транспортных средств и ключи от них, а также сообщил об отсутствии возможности передать иную документацию и имущество «Магнит-НН».
В августе 2021 года суд обязал Хмырова передать конкурсному управляющему документы и имущество «Магнит-НН». Было возбуждено исполнительное производство.
Неисполнение названного определения об истребовании документации и имущества должника послужило основанием для обращения конкурсного управляющего в суд с заявлением о взыскании с Алексея Хмырова убытков в размере, равном активам «Магнит-НН», сведения о которых содержатся в бухгалтерской отчетности должника за 2018 год.
Суд первой инстанции, с которым согласились апелляция и кассация, удовлетворил заявление КУ частично и взыскал с Хмырова в пользу «Магнит-НН» 265,4 млн рублей убытков.
Алексей Хмыров пожаловался в Верховный суд, который решил рассмотреть этот спор.
Что решили нижестоящие суды
Суды, удовлетворяя требование КУ частично, пришли к выводу о наличии причинно-следственной связи между действиями (бездействием) Алексея Хмырова по необеспечению сохранности бухгалтерской документации, непередаче имущества в конкурсную массу и убытками на стороне должника в размере запасов, отраженных в бухгалтерском балансе «Магнит-НН» за 2018 год.
Отказывая в удовлетворении требований в остальной части, суд первой инстанции исходил из того, что сумма дебиторской задолженности, отраженная в балансе, не свидетельствует о ее реальной стоимости, поскольку состав дебиторской задолженности не подтвержден.
Что решил Верховный суд
Судья ВС Е.С. Корнелюк сочла доводы жалобы заслуживающими внимания и передала спор в Экономколлегию.
Удовлетворяя требование о возмещении реального ущерба, причиненного утратой (непередачей) имущества должника — так называемых запасов, суды нарушили принцип равноправия и состязательности сторон в процессе (статьи 2, 8, 9 АПК), отметила Экономколлегия.
Возлагая на Хмырова бремя доказывания состава и стоимости не переданного имущества, суд первой инстанции отклонил ходатайства ответчика о вызове бухгалтера в качестве свидетеля с целью выяснения, что именно включено в «запасы», чем необоснованно ограничил возможности ответчика по предоставлению доказательств, которые сам и запрашивал. Не проверены доводы ответчика о том, что в балансе по строке «запасы» отражались станки и оборудование, которое не утрачено.
Позиция судов является противоречивой, поскольку, отказывая во взыскании убытков в размере дебиторской задолженности «Магнит-НН», отраженной в том же бухгалтерском балансе за 2018 год, суды указали, что само по себе указание суммы дебиторской задолженности не свидетельствует о ее реальной стоимости, так как состав дебиторской задолженности не подтвержден.
Таким образом, учитывая, что при признании «Магнит-НН» банкротом суды указали на несоответствие данных, содержащихся в бухгалтерском балансе за 2018 год, действительному состоянию «Магнит-НН», реальная стоимость и имущественный состав «запасов» судом первой инстанции не установлены.
Суды апелляционной инстанции и округа не исправили указанные нарушения, подчеркнул ВС.
Объясняя разумность предъявления требований в размере, значительно превышающем сумму признанных обоснованными требований кредиторов, конкурсный управляющий «Магнит-НН» ссылался на необходимость защиты интересов самого «Магнит-НН» в лице его участников.
Вместе с тем, в материалах дела отсутствуют пояснения участников «Магнит-НН» о размере вреда, причиненного им бывшим руководителем контролируемого общества. Один из двух участников — Сорокин возражает против удовлетворения настоящего требования о взыскании убытков, что указывает на предъявление требования об их взыскании не в интересах общества, а только одного его участника — Монахова.
Экономколлегия обратила внимание на то, что сложившаяся в настоящее время судебная практика исходит из недопустимости инициирования процедуры банкротства и использования специальных институтов законодательства о банкротстве для разрешения корпоративных конфликтов и достижения иных целей, не предусмотренных данным специальным законодательством. Механизмы, предусмотренные законодательством о банкротстве, имеют целью защиту, в первую очередь, независимых кредиторов должника.
Суды установили, что между Сорокиным и Монаховым имеет место корпоративный конфликт, приведший к банкротству «Магнит-НН» — общество «Магнит Инвест» приобрело кредитные требования банка, послужившие основанием для возбуждения настоящего дела о банкротстве, за счет средств, полученных от супруги Монахова.
При этом «Магнит Инвест» проигнорировал возможность быстрого погашения долга, обеспеченного залогом и поручительством участников«Магнит-НН» Сорокина и Монахова, ООО «СМФ «Промстрой», путем обращения взыскания на предмет залога и предъявления требований к платежеспособным поручителям, в том числе к Монахову.
Подобное поведение общества «Магнит Инвест» может указывать на отсутствие у него цели скорейшего погашения своих требований и наличие цели разрешения конфликта в пользу Монахова путем использования механизма банкротства не в соответствии с его назначением, что является злоупотреблением правом и само по себе влечет отказ в судебной защите прав вовлеченных в конфликт лиц (статья 10 Гражданского кодекса).
Судам следовало учесть наличие конфликта при изучении доводов Хмырова и Сорокина о принятии бывшим директором всех необходимых мер для исполнения обязанностей по ведению, хранению и передаче документации при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась ввиду объективных препятствий, возникших при корпоративном конфликте, подытожила Экономколлегия.
Итог
ВС отменил акты нижестоящих судов и направил спор на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Почему это важно
Наталья Колерова, партнер корпоративной практики адвокатского бюро S&K Вертикаль, отметила, что подход Верховного суда представляется крайне обоснованным и соответствует всем тем принципам, которые были сформулированы им ранее по делам о взыскании убытков.
"Во-первых, судом обращено внимание на невозможность отказа в требовании о взыскании убытков по мотиву затруднительности определения их размера, хотя прямо об этом не написано. К сожалению, такая практика на уровне нижестоящих судов встречается непозволительно часто, однако данное определение можно использовать для преодоления такого подхода. Во-вторых, верно не допущено "обвинительного" уклона при рассмотрении дела о взыскании убытков с лиц, контролировавших должника. Несмотря на то, что в делах о банкротстве работает более строгий стандарт доказывания, процессуальные нормы наделяют всех лиц, участвующих в деле, одинаковыми инструментами. Поэтому судам при разрешении дел, конечно, нужно различать ситуации, когда ответчик по спору о взыскании убытков даже и не пытается доказать свою невиновность, не представляет доказательства, и ситуации, когда он в таких доказательствах объективно ограничен, но активно добывает их при помощи суда"- отметила Наталья.
В-третьих, по словам Натальи Колеровой, особенно приятно, что суд погрузился в фактические обстоятельства и распознал попытку разрешения корпоративного конфликта с помощью процедуры банкротства.
«Признаки такой цели обнаруживаются в различных обстоятельствах — противоречивое поведение разных участников в процессе, нетипичные действия, направленные на получение удовлетворения, пассивность должника, несоответствие требований о взыскании убытков реестру требований кредиторов, как было в данном деле, например. Однако, безусловно, установление таких обстоятельств и их верная оценка должна осуществляться судами первой и апелляционной инстанций», — отметила она.