Ужесточение регулирования, активное законотворчество и смена темпа заключения сделок заставляют бизнес плотнее работать с юристами. Это уже привело к активному росту инхаус подразделений, но по-прежнему востребованы и эксперты по «узким» темам, за которыми компании готовы выходить на внешний рынок. О том, чем жил бизнес в 2023 году, и к чему стоит готовиться предпринимателям в наступающем 2024 в материале РБК.
Привычка к стрессу
По оценкам опрошенных экспертов, 2023 год принял эстафету от 2022 и, уже по традиции, стал насыщенным на новое правовое регулирование. Мы стали свидетелями введения многочисленных требований, санкций, штрафов, реформ, льгот, разъяснений, рекомендаций, ограничений — всего и не перечислить, — подчеркнули эксперты. — Сложная экономическая и геополитическая ситуация, санкции, необходимость перестраиваться и быть мобильными никуда не делись, поэтому год, безусловно, получился напряженный и трудоемкий, хоть и весьма продуктивный.
Что делает бизнес
В нанышних условиях потребность в юридической помощи только возрастет. Объем запросов от бизнеса вырос кратно. Это в значительной степени обусловлено появлением абсолютно нового спектра задач, где инхаус юристы еще не набрали собственного опыта и, в какой-то степени вынуждено, обращаются к консультантам.
Эксперты также подчеркивают рост запросов с выходом и на «нестандартные» рынки — Бразилия, Чили, ЮАР, Индия, Индонезия и Малайзия. Совершенно изменились юрисдикции для структурирования холдинговых компаний — европейские юрисдикции и многочисленные бывшие английские колонии отошли на второй план. Армения и Казахстан тоже утратили былую привлекательность. Российские бизнесмены осознали, что не только налоги лежат в основе выбора правильной юрисдикции, да и не так уж сильны эти юрисдикции своими налогами. Сейчас на повестке ОАЭ, Маврикий, реже — Гонконг.
Погружение в банкротство
Как следует из сообщений арбитражных управляющих в Федресурсе, суды за 9 месяцев 2023 года по сравнению с доковидным периодом (9 месяцами 2019 годом), открыли на 44,4% меньше конкурсных производств и ввели на 25,2% меньше наблюдений. Данная статистика безусловно связана с действием мораториев, в ходе которых должники и кредиторы получили возможность реализовать варианты внесудебной реструктуризации или заключить мировое соглашение.
Руководитель проектов Адвокатского бюро «S&K Вертикаль» Алина Хамматова обращает внимание, что большую активность в решении проблемных вопросов в сфере банкротства проявил Конституционный Суд России. Он заинтересовался налогообложением в рамках процедуры банкротства.
«Ранее регулирование вопросов налогообложения и оплаты иных обязательных платежей носило точечный характер: очередность уплаты НДФЛ, освобождение от уплаты НДС, решение вопросов с очередностью уплаты земельного налога в рамках реализации имущества должника. И, наконец, очередь дошла и до налога на прибыль», — говорит адвокат.
КС РФ постановил определить исключения законодателю, а пока ввел временный порядок, включив требования об уплате налога на прибыль в составе третьей очереди требований кредиторов. Участники банкротств надеются, что в будущем законодатель внесет налог на прибыль от реализации имущества в исключения наравне с НДС, в связи с чем он не будет подлежать уплате в принципе. «С точки зрения принципов Налогового кодекса РФ, у такой категории участников гражданского оборота как банкроты, не может сформироваться налогооблагаемая база по налогу на прибыль: продажа имущества производится не по рынку, должник (как правило) уже не осуществляет хозяйственной деятельности, единственной целью продажи является проведение расчетов с кредиторами», — говорит Алина Хамматова.
Однако, согласно сведениям, размещенным на сайте федерального портала нормативных правовых актов, Минэкономразвития предлагает включить в Федеральный закон «О несостоятельности» норму о приоритетности уплаты компаниями-банкротами налогов, в том числе за имущество, реализованное на торгах. «Это безусловно пойдет в разрез с позицией КС РФ, а также негативно скажется и на без того плачевной статистике по расчетам с кредиторами в рамках дел о банкротстве», — полагает адвокат.
В целом, юристы говорят о возросшем внимании к банкротной практике. Так, суды стали более взвешенно подходить к рассмотрению споров о привлечении к субсидиарной ответственности или возмещении убытков. «Если раньше такие споры могли быть рассмотрены (пройти все инстанции) за 9-12 месяцев, то сейчас рассмотрение дела по существу в одной инстанции может занимать более года», — отмечает Светлана Гузь. Отчасти увеличение длительности процедур объясняется высокой загруженностью судов, но мнение Конституционного суда, обратившего внимание на связанные с законодательством о банкротстве вопросы, а также практика Верховного суда, безусловно, сыграли свою роль, говорит адвокат.