Компания «Элиста» выполнила работы на муниципальных объектах, получив за это 18,9 млн рублей. Деньги были выведены по фиктивным контрактам на несколько фирм-однодневок, а затем обналичены. Также «Элиста» неправомерно включила 5,5 млн рублей в состав налоговых вычетов по НДС, что выяснилось по итогам налоговой проверки. При этом в дальнейшем суд признал «Элисту» банкротом. Конкурсный управляющий и налоговая служба потребовали взыскать с Роберта Кобаляна (директора и единственного участника «Элисты») убытки, причиненные компании в результате налоговых правонарушений (8 млн рублей), а также в результате вывода из общества 18,9 млн рублей на фирмы-однодневки. Суд первой инстанции, с решением которого согласилась апелляция, взыскал с Кобаляна 2,5 млн рублей убытков, возникших в результате неправомерных действий при исчислении НДС (пени, штраф), а также 18,9 млн рублей убытков, возникших в связи с необоснованным перечислением денег фирмам-однодневкам. Но окружной суд изменил акты нижестоящих инстанций, взыскав с Кобаляна лишь 2,5 млн рублей убытков (пени и штраф по неправомерному НДС). ФНС пожаловалась в Верховный суд, который отменил акты нижестоящих судов в части требования о взыскании 18,9 млн рублей убытков, направив спор в этой части на второй круг. Подробности опубликованы на портале PROбанкротство.
По мнению партнера корпоративной практики адвокатского бюро S&K Вертикаль Натальи Колеровой, Верховным судом РФ рассмотрено интересное дело о взыскании убытков с руководителя должника, причиненных вследствие схем по обналичиванию денежных средств. Фактически в ходе спора встал вопрос, а для чего деньги обналичивали — чтобы присвоить или чтобы исполнить обязательства, но используя наличные денежные средства для уменьшения налогового бремени и иной экономии.
"Налоговая инспекция занимает достаточно прямолинейную позицию и говорит, что все, что обналичили, это убыток. Ответчики возражают и, на мой взгляд, обоснованно, что вся сумма обналиченных денежных средств не может быть убытком, поскольку все контракты исполнены. Таким образом, встает вопрос о том, а достаточно ли лишь одного факта неправомерного поведения (вывода и обналичивания денежных средств) для взыскания убытков. Я полагаю, что нет.
В данном случае убыток, вероятно, может составить та прибыль, которая образовалась бы у должника, если бы он действовал правомерно, т. е. не обналичивал денежные средства для расчетов с подрядчиками и закупки материалов, а проводил все операции в соответствии с действующим законодательством, платил налоги. При этом условно «полезный эффект» от первого и второго способа ведения бизнеса может значительно отличаться. Во втором его может и не быть. Но это не означает, что мы одобряем такое неправомерное поведение. Безусловно, ответственность должна наступать, но в соответствии с применимыми нормами публичного права. Банкротство и споры о взыскании убытков, о привлечении к субсидиарной ответственности не должны превращаться в линчевание должников за все грехи" - подчеркнула Наталья Колерова.