-
Когда кредитор имеет право на внеконкурсное оспаривание сделки;
-
Какой подход закрепил Верховный суд для оспаривания ничтожных сделок третьими лицами;
-
Как соотносятся общие и специальные основания для оспаривания сделок должника-банкрота.
Оспаривание сделок недобросовестного должника наиболее часто используется для защиты имущественных прав его кредиторов. Отдельного внимания заслуживает проблема внеконкурсного оспаривания сделок, совершенных во вред кредиторам должника, и ее соотношение с институтом оспаривания сделок по специальным основаниям, предусмотренным Федеральным законом от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон № 127-ФЗ).
Институт внеконкурсного оспаривания сделок, направленных на вывод активов должника, не получил законодательного урегулирования. Однако суды реализуют его путем признания сделок недействительными на основании ст. 10, 168 ГК РФ как совершенных с нарушением запрета злоупотребления правом. Рассмотрим, насколько это обоснованно после введения специальных банкротных оснований для оспаривания сделок, и каковы шансы кредитора при выборе такого способа защиты права.
Сделка, при которой было допущено злоупотребление правом, может быть как оспоримой, так и ничтожной
Анализ судебной практики показывает, что суды применяют статьи 10, 168 ГК РФ как в рамках внеконкурсного оспаривания [1], так и в случаях, когда должник уже признан банкротом и имеются специальные основания для признания сделки недействительной, предусмотренные Законом № 127-ФЗ.
Впервые разъяснение о возможности признать недействительной сделку, совершенную с целью сокрыть имущество от обращения взыскания, по требованию кредитора на основании ст. 10, 168 ГК РФ дал Президиум ВАС РФ в п. 10 информационного письма от 25.11.2008 № 127«Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации».
В дальнейшем ВАС РФ применил данный подход и к сделкам должника, в отношении которого введена процедура банкротства (п. 10 постановления Пленума ВАС РФ № 32 от 30.04.2009). Соответствующее разъяснение было принято до вступления в силу главы III.1. Закона № 127-ФЗ. Тогда банкротное законодательство фактически не предусматривало специальных оснований, позволявших оспаривать сделки должника, совершенные с целью причинить вред имущественным правам кредиторов.
Однако и после расширения круга оснований оспаривания сделок в Законе № 127-ФЗ, возможность признания недействительными сделок должника, в отношении которого введена процедура банкротства, на основании статей 10, 168 ГК РФ сохранилась. ВАС РФ указывал, что наличие в Законе № 127-ФЗ специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 ГК РФ), в том числе при рассмотрении требования, основанного на такой сделке.
Следует отметить, что указанные разъяснения ВАС РФ дал в условиях действия старой редакции ст. 168 ГК РФ. Согласно этой редакции сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, по общему правилу признавалась ничтожной. Требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки могло предъявить любое заинтересованное лицо. При этом суд был вправе применить такие последствия по собственной инициативе.
С 1 сентября 2013 года вступили в силу изменения в положения о недействительности сделок, которые применяются к сделкам, совершенным после указанной даты (Федеральный закон от 07.05.2013 № 100-ФЗ).
В соответствии с п. 1 ст. 168 ГК РФ в действующей редакции, по общему правилу сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, оспорима, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки. При этом сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, ничтожна в случае, когда она посягает на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки (п. 2 ст. 168 ГК РФ).
Применительно к новым положениям ГК РФ о недействительности сделок Верховный суд РФ дал следующие разъяснения (п. 7 постановления от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», далее – Постановление № 25). Если совершение сделки нарушает запрет, установленный п. 1 ст. 10 ГК РФ, в зависимости от обстоятельств дела суд может признать такую сделку недействительной (пункты 1 или 2 ст. 168 ГК РФ). Таким образом, Верховный суд указал на возможность квалификации такой сделки как в качестве оспоримой, так и в качестве ничтожной.
Вместе с тем, оспаривание сделок должника, направленных на сокрытие имущества, как правило, всегда связано с нарушением прав третьих лиц (кредиторов). Поэтому такая сделка в силу прямого указания п. 2 ст. 168 ГК РФ должна квалифицироваться как ничтожная. Однако некоторые авторы, указывая на парадоксальность ситуации, при которой сделка по общим основаниям (ст. 10 и 168 ГК РФ) признается ничтожной, а по специальным – оспоримой, полагают, что сделка, при совершении которой было допущено злоупотребление правом, оспорима[2].
При этом квалификация сделки в качестве оспоримой либо ничтожной имеет важное практическое значение, в том числе для целей применения последствий недействительности сделки судом по собственной инициативе, определения круга субъектов, имеющих право обратиться в суд с соответствующим требованием, исчисления сроков исковой давности и пр.
В отличие от предыдущей редакции, действующая редакция п. 4 ст. 166 ГК РФ предусматривает, что суд вправе применить последствия недействительности ничтожной сделки по своей инициативе лишь в случае, если это необходимо для защиты публичных интересов либо в иных предусмотренных законом случаях.
Разъясняя положения п. 4 ст. 166 ГК РФ, Верховный суд РФ указал, что под публичными интересами, в частности, понимаются интересы неопределенного круга лиц, обеспечение безопасности жизни и здоровья граждан, а также обороны и безопасности государства, охраны окружающей природной среды. При этом само по себе несоответствие сделки законодательству не свидетельствует о том, что имеет место нарушение публичных интересов (п. 79 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25).
В случае, когда сделку банкрота можно квалифицировать как недействительную на основании ст. 10 и 168 ГК РФ речь, как правило, идет о том, что такая сделка совершена в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов несостоятельного должника. При указанных обстоятельствах, когда сделка затрагивает права определенного круга лиц, вряд ли можно говорить о нарушении публичных интересов. Таким образом, можно сделать вывод, что в данном случае суд не вправе по собственной инициативе применять последствия недействительности ничтожной сделки, в том числе отказывать кредитору во включении в реестр его требований, основанных на такой сделке.
Кредитор может оспаривать сделки по общим основаниям при отсутствии иных способов защиты права
Что касается круга субъектов, имеющих право оспаривать сделку по общим основаниям, то в соответствии с п. 2, 3 ст. 166 ГК РФ требование о признании оспоримой сделки недействительной или о применении последствий недействительности ничтожной сделки может предъявить сторона сделки или иное лицо, указанное в законе. Буквальное толкование положений ГК РФ в новой редакции позволяет сделать вывод, что кредитор лишен права обращаться в суд с требованием о признании сделки должника недействительной по общим основаниям, поскольку такое право прямо не предоставлено ему законом и он не является стороной сделки.
Таким образом, с внесением изменений в ГК РФ круг лиц, управомоченных заявить о применении последствий недействительности ничтожной сделки был существенно сокращен. При этом в пояснительной записке к Федеральному закону от 07.05.2013 № 100-ФЗ отмечалось, что требование о применении последствий недействительности сделки является иском о присуждении, а значит, правом его предъявить должно обладать только лицо, в пользу которого возможно такое присуждение. Право предъявления подобных требований иными лицами в качестве косвенных исков (то есть о присуждении в пользу иного лица) должно быть специально предусмотрено законом. Однако соответствующее право кредитора оспаривать сделку по общим основаниям закон прямо не предусматривает.
Вместе с тем, как указал Верховный суд РФ, исходя из системного толкования п. 1 ст. 1, п. 3 ст. 166 и п. 2 ст. 168 ГК РФ, иск лица, не являющегося стороной ничтожной сделки, о применении последствий ее недействительности может также быть удовлетворен, если гражданское законодательство не устанавливает иной способ защиты права этого лица и его защита возможна лишь путем применения последствий недействительности ничтожной сделки (п. 78 Постановления Пленума № 25). При этом в исковом заявлении такого лица должно быть указано право (законный интерес), защита которого будет обеспечена в результате возврата каждой из сторон всего полученного по сделке.
Такой подход, при котором возможность заинтересованного лица воспользоваться реституционным требованием обусловлен отсутствием иных средств для защиты права, вытекает из конституционного принципа гарантированности судебной защиты прав и свобод. Лицу не может быть отказано в судебной защите со ссылкой на отсутствие правовых средств для восстановления его нарушенного права.
В судебной практике встречаются дела, в которых суды, руководствуясь указанными разъяснениями Постановления № 25, признают за кредитором право предъявить требования о применении последствий недействительности ничтожной сделки. Так, суд удовлетворил иск банка о применении последствий недействительности ничтожной сделки по отчуждению имущества поручителем по кредитному обязательству. Суд счел, что сделка была направлена на уменьшение активов с целью избежать обращения взыскания на спорное имущество (постановление АС Западно-Сибирского округа от 07.12.2015 по делу № А27-24126/2014).
С одной стороны, такой подход судов оправдан целями процессуальной экономии и необходимостью защитить интересы конкурсных кредиторов путем предоставления им права внеконкурсного оспаривания сделок недобросовестного должника, не прибегая к долгой и дорогостоящей процедуре банкротства. С другой стороны, он находится в противоречии с положениями ГК РФ и разъяснениями Постановления № 25, направленными, в частности, на обеспечение стабильности гражданского оборота.
Так, в соответствии с разъяснениями Верховного суда РФ, которые уже сами по себе являются следствием расширительного толкования положений ГК РФ о круге субъектов, управомоченных на подачу иска о применении последствий недействительности ничтожной сделки, обязательным условием для реализации такого права является отсутствие у лица иного способа защиты.
Можно ли в условиях, когда законодательство предусматривает порядок удовлетворения требований в случае недостаточности имущества должника в соответствии с Законом № 127-ФЗ, говорить о том, что у кредитора отсутствуют способы защиты, вследствие чего он управомочен на внеконкурсное оспаривание? Полагаем, что решение данного вопроса носит политико-правовой характер и требует, в первую очередь, законодательного урегулирования. Внеконкурсное оспаривание сделок должника, направленное на защиту интересов только одного кредитора, порождает проблему неравенства положения кредиторов должника и необходимости соблюдения баланса эффективной защиты интересов кредитора, с одной стороны, и стабильностью гражданского оборота, с другой.
При этом, как показывает практика, вопрос о целесообразности применения норм статей 10, 168 ГК РФ остается актуальным не только для целей внеконкурсного оспаривания, но также и в рамках процедуры конкурсного производства.
Руководствуясь логикой вышеуказанных разъяснений Верховного суда РФ, можно сделать вывод, что конкурсный кредитор лишен права оспаривать сделки на основании ст. 10, 168 ГК РФ, поскольку закон предусматривает иные способы защиты его прав. В частности, ему предоставлено право оспаривать сделки по специальным основаниям в определенных случаях, право обратиться с требованием об оспаривании сделки к арбитражному управляющему, а в случае отказа или бездействия последнего – обжаловать их и обратиться с требованием о взыскании убытков, причиненных действиями (бездействием) арбитражного управляющего и пр.
Оспаривание сделок, совершенных во вред кредиторам, должно осуществляться по банкротным основаниям
Помимо проблемы круга субъектов оспаривания существует проблема разграничения специальных оснований оспаривания сделок (в первую очередь, п. 2 ст. 61.2 Закона № 127-ФЗ) и основания, предусмотренного ст. 10, 168 ГК РФ. Она, в свою очередь, имеет существенное практическое значение также для целей исчисления сроков исковой давности, которые составляют три года по ничтожным и один год по оспоримым сделкам, а также для определения применимых последствий недействительности сделки. В частности, такого последствия, как «понижение» очередности удовлетворения требований недобросовестной стороны по сделке в соответствии со ст. 61.6 Закона № 127-ФЗ.
До введения в действие главы III.1 Закона № 127-ФЗ возможность применения ст. 10, 168 ГК РФ представлялась оправданной, поскольку ранее действовавшая ст. 103 Закона № 127-ФЗ имела очень узкую сферу применения и не позволяла признать недействительными большой объем сделок, причиняющих вред имущественным правам кредиторов. Именно в связи с этим обстоятельством первоначально и возник вопрос о необходимости признания сделок недействительными на основании ст. 10 ГК РФ[3].
Однако в условиях действующего правового регулирования, когда Федеральный закон от 28.04.2009 № 73-ФЗ ввел гл. III.1. «Оспаривание сделок должника», предусматривающую ряд специальных оснований для признания сделок недействительными, применение ст. 10, 168 ГК РФ должно быть если не совсем исключено, то хотя бы существенно ограничено.
Следует отметить, что в последнее время в данном направлении наметилась положительная тенденция в судебной практике.
До недавнего времени зачастую специальное основание, предусмотренное п. 2 ст. 61.2. Закона № 127-ФЗ, подменялось квалификацией сделки как совершенной со злоупотреблением правом. Суды, установив, что не доказаны обстоятельства, предусмотренные ст. 61.2 Закона № 127-ФЗ, признавали сделку ничтожной на основании ст. 10, 168 ГК РФ. Особенно часто такие решения суды принимали в отношении договоров залога и поручительства, заключенных должником без какой-либо экономической выгоды для себя, в целях обеспечения исполнения обязательств третьих лиц (определение ВАС РФ от 11.05.2012 по делу № А36-1986/2010).
В указанных случаях мы имеем дело с ситуацией, когда суды, устранившись от полноценного исследования и оценки обстоятельств, касающихся наличия признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества, а также об осведомленности контрагента об этом, ограничивались выводами о тяжелом финансовом положении должника, а также недостаточно обоснованными выводами о недобросовестности контрагента, и неверно квалифицировали сделку в качестве совершенной со злоупотреблением правом.
Представляется, что в случае, когда при совершении сделки должник имеет цель причинить вред имущественным интересам кредиторам, к соответствующей сделке должны применяться специальные основания, предусмотренные ст. 61.2 Закона № 127-ФЗ. Данный вывод обуславливается тем, что Закон № 127-ФЗ, устанавливая условия признания недействительными сделок должника с учетом специфики процедур банкротства, является специальным законом по отношению к ГК РФ. Таким образом, в силу принципа lex specialis derogat generali, при оспаривании сделок должника необходимо отдавать предпочтение основаниям недействительности, предусмотренным Законом № 127-ФЗ.
Такой подход вытекает также из п. 8 Постановления № 25, в котором Верховный суд РФ, допустив возможность признания сделки недействительной на основании положений ст. 10 и 168 ГК РФ, вместе с тем, указал, что при наличии в законе специального основания недействительности такая сделка признается недействительной по этому специальному основанию.
Соответствующий вывод подтверждается постановлением Президиума ВАС РФ от 17.06.2014 по делу № А32-26991/2009. В рамках указанного дела ВАС РФ указал следующее. Передача должником в преддверии банкротства причитающегося кредитору с предпочтением (то есть в обход установленной законом очередности) в ситуации, когда получивший исполнение кредитор знал или должен был знать о неплатежеспособности или недостаточности имущества должника, является основанием для признания соответствующих действий недействительными по специальным правилам, предусмотренным Законом № 127-ФЗ. Таким образом, действие ст. 10 и 168 ГК РФ следует распространять лишь на те сделки, которые совершены с пороками, выходящими за пределы дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок.
Остается не до конца понятным, что именно имел в виду ВАС РФ, говоря о «пределах дефектов сделок с предпочтением или подозрительных сделок». Каковы эти пределы? В юридическом сообществе высказывается мнение, что данная позиция вовсе исключает возможность применения норм ст. 10, 168 ГК РФ в рамках конкурсного производства, хотя из буквального текста судебного акта сделать такой вывод довольно сложно. В связи с этим проблема по-прежнему остается актуальной.
Развивая позицию ВАС РФ о пределах дефектов подозрительной сделки, осмелимся предположить, что по смыслу п. 2 ст. 61.2 Закона № 127-ФЗ таким основным дефектом является наличие у должника цели причинения вреда имущественным правам кредиторов. Тогда во всех указанных случаях, в том числе, когда цель причинения вреда имелась и на стороне контрагента, сделка должна признаваться недействительной по специальным основаниям, предусмотренным Законом № 127-ФЗ с соблюдением всех установленных законом условий. В противном случае осуществляется подмена правовой квалификации в том числе в целях обхода правил для признания сделки недействительной по п. 2 ст. 61.2 Закона № 127-ФЗ, требующей доказывания определенной совокупности обстоятельств в отличие от признания недействительной сделки, при совершении которой было допущено злоупотребление правом. Очевидно, что в последнем случае отсутствует необходимость доказывания целой совокупности обстоятельств, а установление факта злоупотребления правом в большей степени зависит от судебного усмотрения.
С указанной точки зрения представляет интерес также определение Верховного суда РФ от 28.12.2015 по делу № А63-4164/2014. Здесь суд отменил акты нижестоящих судов о признании договоров поручительства, заключенных должником и банком, ничтожными на основании ст. 10, 168 ГК РФ. Судебная коллегия указала, что сделки поручительства и залога обычно не предусматривают встречного исполнения со стороны кредитора в пользу предоставившего обеспечение лица. В связи с этим отсутствуют основания ожидать, что кредитор должен был заботиться о выгодности спорных сделок для поручителя (залогодателя). По мнению суда, для признания сделки недействительной на основании статей 10 и 168 ГК РФ необходимо установить признаки злоупотребления правом не только со стороны поручителя (залогодателя), но и со стороны контрагента должника по оспариваемой сделке.
Действительно, признавая сделку ничтожной на основании ст. 10 и 168 ГК РФ и применяя последствия ее недействительности, негативные последствия возлагаются не столько на должника, сколько на кредитора, на стороне которого злоупотребление правом суд не установил. Такая ситуация представляется недопустимой, поскольку нарушает права и интересы контрагента по сделке и ставит под угрозу стабильность гражданского оборота. Вместе с тем, с учетом вышесказанного о приоритете специальных оснований, полагаем, что в случаях наличия цели причинения вреда одновременно у двух сторон сделки, такая сделка должна признаваться недействительной на основании п. 2 ст. 61.2 Закона № 127-ФЗ.
Таким образом, в рамках дела о банкротстве применение ст. 10 и 168 ГК РФ стоило бы, если не совсем исключить, то хотя бы ограничить лишь теми случаями, когда при совершении сделки причинен вред сторонам или иному лицу, не являющемуся конкурсным кредитором должника. Сюда же можно отнести случаи, когда при совершении сделки хоть и причинен вред кредиторам, но цель причинения вреда преследовал не сам должник, а только его контрагент по сделке. Хотя на практике представить себе такую ситуацию достаточно сложно. В любом случае нельзя не отметить позитивные изменения, произошедшие за последнее время в судебной практике в данном направлении.
[1] Подробнее о практике внеконкурсного оспаривания сделок на основании ст. 10, 168 ГК РФ см. также: Былинкина Е.В. Должник вывел имущество во вред кредитору. Как оспорить такую сделку вне процедуры банкротства // Арбитражная практика для юристов. 2017. № 2.
[2] Эрлих М.Е. Конфликт интересов в процессе несостоятельности (банкротства): правовые средства разрешения: монография. – Москва: Проспект, 2014. С. 151-152.
[3] Витрянский В. В. Банкротство: Научно-практический комментарий новелл законодательства и практики его применения. М., 2010; Зайцев О. Р. Банкротство без обмана // ЭЖ-Юрист. 2009. № 19. С. 1; Акифьева А.А. Должник заключил сделку в ущерб кредиторам. Как защитить активы с помощью статьи 10 ГК РФ // Арбитражная практика, 2014, № 4.