Вот уже три года, как наша правовая реальность претерпела колоссальные изменения. Обрушившиеся санкции потребовали незамедлительного и масштабного реагирования — принятия так называемого «аварийного» законодательства, которое напрямую коснулось сферы корпоративного регулирования. Указанные изменения неизбежно оказали влияние и на сферу корпоративных споров.

Если обратиться к индексу конфликтности деловой среды, то можно увидеть, что максимальный показатель за все время проведения исследований пришелся именно на I квартал 2022 г. Однако в последующие периоды он стал снижаться и вновь достиг привычных показателей.

Тенденции

Можно выделить следующие тенденции в сфере корпоративных конфликтов, которые наметились в условиях санкционной и контрсанкционной повесток:

• Усиление ограничений в реализации корпоративных прав иностранных участников2 из недружественных юрисдикций.
• Минимальное количество споров с участием иностранных участников в связи с заключением ими сделок по продаже российских активов после февраля 2022 г. (так называемые «эвакуационные» сделки).
• Борьба с «мертвыми душами» — пассивными иностранными участниками, фактически отказавшимися от реализации своих корпоративных прав и исполнения обязанностей, рост числа исков об исключении иностранных участников из обществ.
• Использование контрсанкционного регулирования в корпоративных конфликтах с иностранным элементом.
• Конфликты в связи с наличием разногласий у партнеров относительно развития компании и бизнеса в целом в новых реалиях.

Далее более подробно об отдельных из перечисленных тенденций.

Ограничения в отношении корпоративных прав иностранных участников

Общее правило: недружественные иностранные участники автоматически не поражаются в корпоративных правах. Однако начиная с февраля 2022 г. был принят ряд законодательных изменений, в той или иной степени ограничивающих права иностранных участников. Такие ограничения оказали влияние на развитие уже существовавших к тому моменту конфликтов, стороной которых являлись иностранные участники, а также явились причиной возникновения самостоятельных корпоративных споров.

Далее рассмотрим, какие ограничения были приняты в отношении корпоративных прав иностранных участников:

• Ограничения, связанные с выплатой дивидендов;
• Ограничение доступа к информации о деятельности акционерных обществ;
• Ограничение права на избрание ЕИО;
• Ограничения корпоративных прав иностранных участников компаний в области энергетики, машиностроения или торговли;
• Приостановление корпоративных прав иностранных холдинговых компаний в отношение ЭЗО.

Споры, связанные с исключением участников и «мертвыми душами»

Повышенное внимание и рост числа позиций Верховного Суда РФ по вопросам исключения участников, а также способов борьбы с «мертвыми душами» в акционерных обществах обусловлен поиском рабочего инструмента для разрешения двух назревших проблем:

• рост числа пассивных иностранных участников в обществах, фактически отказавшихся от реализации своих корпоративных прав и исполнения обязанностей;
• рост числа корпоративных конфликтов, обусловленных наличием разногласий у партнеров относительно развития компании и бизнеса в целом в новых реалиях.

Борьба с «мертвыми душами» в акционерных обществах

Первым шагом стало принятие Верховным Судом РФ двух определений по очень старой проблеме так называемых «мертвых душ» в акционерных обществах.

Фактически до недавнего времени законодательство не предусматривало прямых мер по борьбе со «спящими» акционерами. Доступными инструментами являлись исключение акционера в непубличных обществах и выкуп акций акционером, которому принадлежит 95 и более процентов акций ПАО (ст. 84.8 Закона об АО).

Была также попытка сформировать через судебную практику такой экзотический механизм, как признание акций «мертвых душ» бесхозяйными.

В 2022 г. Верховный Суд подтвердил, что данный способ защиты в подобной ситуации недопустим, а должны применяться по аналогии нормы о выкупе акций обществом по требованию акционера (дело «ЧИФ-Кузбас» № А27-24426/2020). Вторым аналогичным делом стало дело «Элвис-Плюс» № А40-146631/2021.

Однако оба случая связаны лишь с ситуацией, когда акционер — юридическое лицо было ликвидировано, что полностью не решало существующей проблемы.

Вместе с тем принятие указанных судебных актов повлекло за собой и внесение изменений в законодательство.

08.08.2024 вступили в силу положения Федерального закона № 287-ФЗ, которыми определяется, когда акционера можно признать «спящим», и предусматривается ряд санкций, которые общество вправе применить по отношению к таким акционерам. А именно, общество вправе приостановить выплату дивидендов (ст. 43.1 Закона об АО) и направление информации о проведении заседания или заочного голосования (ст. 52.1 Закона об АО). Указанные меры как минимум должны снизить бессмысленные издержки общества и его «живых» акционеров.

Институт исключения участника (акционера)

Отдельное внимание Верховный Суд уделил не пользующемуся ранее популярностью в связи со своей неэффективностью (с точки зрения количества исков по данной категории спора, подлежащих удовлетворению) институту исключения участника из хозяйственных обществ.

В период с 2022 по 2024 г. на рассмотрение Верховного Суда РФ был передан ряд дел (дело общества «Меридиан» № А40-265796/2022; дело общества «Региональная утилизирующая компания» № А40-260466/2021; дело общества «Югонск-Агро» № А08-11902/2021), в рамках которых Верховный Суд РФ расставил важные акценты:

• институт исключения участника (акционера) представляет собой не что иное, как расторжение в судебном порядке договора об учреждении общества со стороной, допустившей существенное нарушение обязательств, связанных с ведением общего дела;
• само по себе наличие корпоративного конфликта не является основанием для отказа в исключении участника из общества;
• восстановление нарушенных одним из участников прав общества в виде возврата ранее выведенных активов обратно в общество не является основанием для отказа в исключении такого участника.

И конечно, указанное не могло не подтолкнуть к использованию данного института в отношении иностранных участников. В настоящий момент сформировался пул дел по исключению именно иностранных участников: дело «Сити Констракшен» № А40-209933/2023, дело «Смарт-Софт» № А41-81896/2022; дело «СПЕЦСТРОЙ-1» № А40-128945/2023, дело «СМТТ Высоковольтные решения» № А56-11943/2023, дело «Компании Лэнгвич Линк» № А40-299473/2022, дело общества «ЭФО» № А56-45218/2024; дело «Техно Грин» № А44-3680/2023, дело «ОгнеупорТрейдГрупп» № А40-186953/2024 и др.

Законодательно не предусмотрено каких-то специальных (упрощенных) процедур для исключения иностранных участников, доказыванию подлежит тот же набор обстоятельств, что предусмотрен Законом об ООО и ГК РФ для данного иска.

Вместе с тем анализ судебной практики позволяет выделить ряд характерных особенностей при рассмотрении исков об исключении именно иностранных участников:

• Судебные акты не обжалуются в вышестоящих инстанциях, а зачастую ответчики признают предъявленные к ним требования.
• В ряде дел судами был применен пониженный стандарт доказывания. Например, истцу достаточно было представить доказательства неявки ответчика на два созванных подряд общих собрания. При этом суды даже не исследовали вопрос того, насколько непринятие решений по вопросам повестки по вине ответчика влекло затруднение в деятельности общества.

Сложно представить себе удовлетворение аналогичных требований при таком наборе доказательств, когда иск об исключении заявлен в рамках классического корпоративного конфликта.

Возрастающая популярность института исключения иностранного участника может объясняться и тем, что в силу п. 9 Письма Минфина России от 13.10.2022 № 05-06-14РМ/99138 согласие Правительственной комиссии не требуется для сделок, совершаемых помимо воли лица в рамках исполнения судебного решения, вступившего в законную силу.

Таким образом, при буквальном толковании данной нормы, исключение иностранного партнера из общества в судебном порядке не требует получения согласия Правительственной комиссии, поскольку осуществляется в рамках исполнения судебного решения

Заключение

Резюмируя, можно сказать, что наступивший период турбулентности и новое санкционное и контрсанкционное законодательство не принесли с собой кратного роста числа корпоративных конфликтов. Напротив, наблюдается тенденция к их урегулированию до вступления в «горячую» судебную стадию, недопущению в публичное пространство и максимальному сохранению стоимости самого актива.

Вместе с тем, безусловно, случившиеся изменения неизбежно задают новые тенденции в корпоративных спорах и расставляют все новые акценты.